Обычаи и нравы

Определение и происхождение обычаев

Если мы вспомним все то, что мы знаем из области антропологии и этнографии о примитивных людях и при­митивном обществе, то нам нетрудно будет убедиться в том, что первейшая их потребность - просто выжить. Первое, с чего начинают люди, это действие, а не мысль. Любое жизнеотправление связано с той или иной потреб­ностью, которую надобно сразу же удовлетворить.

Кажется очевидным, что от своих ближайших пред­ков люди унаследовали инстинкты, которые руководят их поведением. Это может быть вполне правдоподобно, хотя это никогда не было доказано. Если бы мы обладали подобным наследием, то оно контролировало бы и целе-направляло самые первые наши усилия по удовлетворе­нию потребностей.... Потребность обладает принуди­тельной силой воздействия. Удовольствие и боль с двух сторон задают направление, вдоль которого осуществ­ляются наши попытки удовлетворить потребности. Способность организма отличать боль от удовольствия - всего лишь физическая сила. Таким путем происходит отбор подходящих ситуаций и неподходящих ей действий человека. Когда одно и тоже усилие или действие прину­дительно повторяется много раз, формируются привыч­ки и рутинные навыки.

Известно, что борьба за существование происходит не индивидуально, а в группах. Здесь каждый из нас по­лучает выгоду, когда опирается или использует жизнен­ный опыт других. Благодаря этому в сообществе сохра­няется только то, что наилучшим образом соответствует ситуации и помогает выживанию. В конечном итоге все адаптируются одинаковым образом к одинаковым целям. Такой способ ададптации, ставший общепринятым, зак­репляется в обычаях и становится массовым феноменом. Инстинкты отходят на второй план и получают развитие лишь в связи с обычаями. Индивидуальные привычки (customs) перерастают в коллективные обычаи (folkways). Молодежь обучается им благодаря традици­ям, подражанию и имитации, а также авторитету. Обы­чаи универсальны, единообразны в рамках данной груп­пы, императивны и неизменяемы. Со временем коллек­тивные обычаи становятся все более произвольными, позитивными и императивными. Если примитивных . людей спросить, почему обычаи действуют определен­ным образом в определенных ситуациях, они ответят, что также поступали всегда и наши предки. Страх перед привидениями и духами предков служит своеобразной санкцией, не позволяющей нарушать обычаи. Молоде­жи внушается, что духи предков рассердятся, если она будет нарушать установленные ими обычаи.

Обычаи как социальная сила

Операция, благодаря которой создаются обычаи, со­стоит из часто повторяющихся мельчайших действий. Чаще всего это огромное число согласующихся между собой действий или по крайней мере повторяющаяся оди­наковым образом деятельность, при которой индивид ли­цом к лицу сталкивается с одной и той же потребностью. В качестве непосредственного мотива выступает интерес. Последний продуцирует навык у индивида и коллектив­ную привычку (custom) у группы. Через навыки и при­вычки интерес управляет поведением множества людей и таким способом он превращается в социетальную силу, определяющую действия социальных классов....

Обычаи возникают бессознательно

Обычаи не являются плодом целеполагания или ре­зультатом приложения разума человека. Они - продукт действия естественных сил, которые индивид бессозна­тельно приводит в действие. Они напоминают инстинк­ты животных, которые развиваются вместе с расшире­нием жизненного опыта. В своей завершенной форме, показывающей максимальную адаптацию к окружаю­щей среде, обычай и инстинкт превращаются в интерес. В свою очередь интересу направляются традицией, не терпящей исключений или разнообразия. Даже если обычаи как-то видоизменяются, чтобы группа лучше при­способилась к изменившейся среде, то такое действие совершается в четко определенных рамках и без при­влечения рационального осмысления, целеполагания и т. п. Жизнь людей в любом возрасте и на любой культур­ной стадии подчиняется непреложному действию обы­чаев, коренящихся в самом раннем опыте расы и имею­щих много общего со способами поведения животных. Лишь самый верхний слой коллективных обычаев под­вержен изменениям или контролю со стороны филосо­фии, этики и религии.

Обычаи регулируют все действия людей - умыва­ние, приготовление и употребление пищи, уход за кожей и волосами, способы одевания и передвижения, обще­ния и т. п. С рождения до могилы человек - раб древних обычаев и привычек. В его жизни фактически нет ничего свободного, оригинального, самопроизвольного, как нет прогресса в сторону лучшей жизни, попытки улучшить условия жизни, нравственность или мышление. Все люди поступают одним и тем же образом с незначительными отступлениями и степенью свободы.

Обычаи подвержены искажению

Обычаи создаются случайно, благодаря иррацио­нальным и неадекватным действиям, основанным на ложном знании. В Молембо чума была занесена после того, как здесь умер португалец. Вслед за этим местные власти приняли все меры к тому, чтобы ни один белый человек не умирал в их стране. На Никобарских остро­вах местный житель умер вскоре после того, как начал заниматься гончарным ремеслом. Естественно, что гон­чарный промысел был запрещен и никогда более не во­зобновлялся. Белый человек подарил бушмену трость, орнаментированную кнопками как символом признания и авторитета. Бушмен умер, успев передать трость свое­му сыну. Но тот вскоре скончался. Его соседи вернули владельцу трость, дабы никто в их племени больше не умирал. С тех пор в крупных городах Мадагаскара не строят зданий из воспламеняющихся материалов. И все это благодаря древнему предубеждению.

Однажды эскимос возвращался с охоты без добычи. Чтобы как-то утолить голод, он нашел кусок заморожен­ной собаки. И вот, неся его в руках, он встретил тюленя. Он решил, что кусок замороженной собаки - хорошая примета. С тех пор он, собираясь на охоту, каждый раз прихватывает свой амулет. Подобных фактов существу­ет великое множество. Они выражают образ мысли при­митивных людей. Таков привычный склад их мышления: если данное событие наступает после другого события, то первое является следствием, а второе - причиной. Для большинства обычаев наука не нашла разумного объяс­нения, их корни уходят в бессознательный коллектив­ный опыт примитивных народов. Имеющиеся данные свидетельствуют об иррациональном характере дей­ствий, приведших к возникновению обычаев. В писаной истории источником обычая часто служил "историчес­кий прецедент" -тщеславие принцев, уродство коро­лей, капризы демократии, любовные интриги государ­ственных мужей и прелатов.

Вредные обычаи

Некоторые обычаи являются пагубными, хотя часто они имеют вполне объяснимую причину возникновения. Таков обычай уничтожать вещи умершего человека. При этом предполагалось, что почивший хотел бы жить в ином мире так же, как он хотел жить в этом. Уничтожение ве­щей умершего (домашней утвари, скота, орудий труда и т. п.) означало потерю капитала. Оно должно было нега­тивно сказаться на интересе к жизни и могло серьезно воспрепятствовать развитию человеческой цивилиза­ции. С таким обычаем мы связываем затраты труда и де­нег на возведение надгробных памятников, египетских пирамид, храмов, поддержку священников и ритуальных церемоний. Возможно, это та польза, какую приносит цивилизации человеческая смерть. Она символизирует наш интерес к потустороннему миру.

Вера в домовых продуцирует в нас такой сильный интерес к потустороннему, который берет вверх даже над земными интересами. Так, существовал запрет на употребление пищи, которая находилась в изобилии. Предполагалось, что подобное поведение может сокра­тить запасы этой пищи. В одном из племен бушменов зап­рещалось употреблять сырое мясо козы, хотя эти живот­ные представляли собой самое многочисленное поголо­вье домашнего скота. Там, где существует тотемизм, он всегда сопровождается табу на употребление тотемных животных. Каким бы по форме ни был тот или иной тотемический принцип, по своему содержанию он касается пищевых запасов. У индоевропеской расы существовал обычай освящения коровы - ее запрещалось употреб­лять в пищу. Тоже самое можно сказать о древних фини­кийцах и египтянах. В некоторых случаях трудно устано­вить смысл табу на пищу, до того он причудлив. Магомет не ел ящериц, полагая, что они - порождение клана израелевого в измененной форме. С другой стороны, пре­дохранительное табу, запрещавшее убивать крокодилов, питонов, кобр и других живых существ, являлось пагуб­ным для интересов человека, какими бы мотивами оно ни вызывалось к жизни. В южной Индии считалось, что человек, убивший кобру, либо другой вид змеи, будет на­казан в этой или следующей жизни одним из трех спосо­бов - бездетностью, проказой или воспалением глаз. В тех местностях, где существовали подобные верования, люди были заинтересованы скорее в разведении, неже­ли в уничтожении змей. Индия дает множество приме­ров пагубных нравов. Каждое проявление гуманизма доводится здесь до прискорбной крайности. Пожалуй, не найдется иной страны в мире, где было бы такое же количество консервативных традиций. В то же время нет другой страны в мире, где с такой калейдоскопической быстротой менялись бы виды религиозных верований. Каждый год тысячи людей погибают от всевозможных болезней только потому, что религия запрещает им об ращаться за медицинской помощью и прикасаться к тем лекарствам, которые приписывают им наука и врачи. Люди, едва умеющие сосчитать до 20 и не знающие ал­фавита, скорее умрут с голоду, нежели позволят себе прикоснуться к пище, приготовленной представителя­ми низших каст, до тех пор, пока она не будет освящена служителями культа. Они скорее убьют свою дочь, не­жели потерпят её присутствие в доме после 12-13-летне­го возраста, когда она по всем правилам должна выйти замуж, обрекая тем самым себя на позор и бесчестье. Подобные нормы должного поведения продиктованы народными нравами (mores). Интерес берет верх над тщеславием. Санкции, налагаемые кастовыми нормами, бойкотируются всеми членами касты. Подобные нормы часто очень пагубны. Частично авторитет касты основан на писаных законах, частично он покоится на легендах и устном предании, частично - на запрещениях священ­ников и учителей, частично - на обычаях и общих пра­вилах, частично - на причудах и субъективном мнении.

Обычаи могут быть "правильными"

Обычай - это "правильный" способ удовлетворить интересы всех людей, поскольку он основан на тради­ции и существует de facto. Обычаи заполняют все про­странство человеческой жизни. Они описывают пра­вильный способ организации детской игры или свадеб­ного обряда, выполнения своей роли женой или мужем, поведения на людях и в гостях, общения со своим и с посторонним, действий, необходимых при рождении ребенка, поведения на войне или в совете старейшин. Подобные способы поведения обычно определены нега­тивно -через табу. "Правильный" способ тот, которого придерживались твои предки и который завещан тебе к исполнению. Традиция и есть твоя правомочность. Она не требует от носителя традиции верификации (провер­ки) обычая своим жизненным опытом. Понятие правиль­ности заложено в самом обычае. Оно не лежит вне его - в каком-то независимом источнике. Когда мы приступа­ем к обычаю, мы уже находимся в конце анализа. Все что ни происходит в обычае, все является правильным, ибо обычай является тем, что относят к традиции. Посему обычай содержит в себе авторитет духа предка. По су­ществу обычай значит тоже самое, что круг прав и обя­занностей, правда их степень различна в разных обыча­ях. Обязанность сотрудничать с другими людьми во вре­мя военных действий важнее, чем в мирной обстановке, и применяемые социальные санкции здесь сильнее, ибо на карту поставлены интересы всей группы. Другие нор­мы содержат очень слабые элементы обязывающего по­ведения, так как не ставят под угрозу общие интересы.

"Права" - это такие правила поведения, которые не только дают нечто индивиду, но и требует что-то взамен регулируя способ выживания и конкуренции в группо­вой жизни. Они в буквальном смысле навязываются чле­нам своей группы (in-group), благодаря чему мир доми­нирует над рознью и враждой. Правила не есть нечто "природное" или "данное от бога". Они не являются аб­солютными ни в каком смысле. Групповая мораль в дан­ный момент времени представляет собой совокупность табу и предписаний, закрепленных в обычае, через кото­рый только и определяется то, что следует считать пра­вильным поведением. Поэтому нормы морали никогда не могут быть интуитивными. По своей природе они об­разования исторические, институциональные или, нако­нец, эмпирические. Философия, политика, права и мо­раль - все они суть продукты обычаев.

Когда обычаи бывают "истинными"

По отношению к определенному миру философии обычаи с необходимостью являются "истинными". При­митивные люди верили, что умершие соплеменники в ином мире становятся душами и живут в потустороннее миру также, как и в посюстороннем. Оба мира похожи; души умерших обладают теми же самыми потребностя­ми, вкусами, страстями и т. п., какими обладают живые соплеменники. Такого рода трансцендентальные поня­тия служили исходной ментальной экипировкой челове­чества. Оно скорее верило в судьбу, нежели в рациональ­ные соображения. Живые имели обязательства перед. духами умерших, а последние обладали известными пра­вами по отношению к первым. Духи, кроме того, имели принудительную силу заставить выполнять .живых то, что они хотели. Живым следовало учиться тому, как надо обращаться с духами. На подобном фундаменте возводилось прочное здание философии посюстороннего мира, из которой логически выводилась практика и стра­тегия повседневной жизни. Когда людей постигали бо­лезни, утраты и напасти, они естественным образом спра­шивали: кто виноват в том? И в арсеналах посюсторон­ней философии всегда находился готовый ответ. В ду­шах людей наступало спокойствие и уверенность в упо­рядоченности мира. Когда больной спрашивал, почему духи рассердились на меня и что такое сделать, чтобы умилостивить их, философия и тут находила нужный от­вет, суть которого состояла в том, что надо уважать и бо­яться духов предков. Таким образом, все поступки и по­мыслы людей осуществлялись с постоянной оглядкой на духов умерших, в терминах философии уважения и тре­пета перед предками. Они постоянно закреплялись тре­нировкой соответствующих навыков и оформлялись под­ходящей случаю системой табу. Коллективные привыч­ки и навыки поведения создавали практическую фило­софию благополучия (welfare).

Определение нравов

Когда такие элементы, как права и истина, принима­ют завершенную форму доктрины благополучия, обычаи .поднимаются в своем развитии на более высокую сту­пень. Они становятся источником творческого преобра­зования и конструктивного воздействия на людей и об­щество в целом. В таком случае мы можем смело назы­вать их нравами (mores). Нравы - это обычаи, включаю­щие в себя философские и этические суждения о благо­получии общества, которое непременно наступит, если, конечно, люди станут последовательно соблюдать их.

Табу

По большей части нравы включают в свой состав табу, которые указывают людям на то, что им не следует делать. Отчасти табу ведут свое происхождение от мистического страха перед духами, которые властны наказать живых за неподобающие действия. Однако в состав табу входят и другие элементы: они образованы собственным жизнен­ным опытом, нежеланием повторять такие поступки, ко­торые вызвали неодобрение окружающих, либо привели к общественному неблагополучию, например, вызвали войну, подорвали здоровье, обернулись пищевым отрав­лением, послужили причиной сокращения или увеличе­ния населения. Подобные табу буквально пронизаны эле­ментами философии в отличие от повседневных разре­шительных правил поведения. И неудивительно, ведь табу содержит отсылку к рефлексии и разумному объяс­нению. Примитивные туба основывались на том пред­ставлении о мире, что человеческая жизнь окружена все­возможными ограничениями и заборами. Поиск пищи первобытного человека ограничен избеганием ядовитых растений. Его физическому здоровью постоянно угрожа­ли всевозможные опасности. Табу были тем хороши, что аккумулировали мудрость и жизненную смекалку целых поколений, умение предков переживать неудачи, лечить­ся от болезней, избегать опасности. Другой тип табу ка­сался того, что являлось неприемлемым или , наоборот, приемлемым для группы в целом - это законы, регули­рующие сексуальные взаимоотношения, способ ведения войны, обращение с духами предков или имуществом. Они включали в свой состав иные элементы - суждения со­циальной философии. То были не только мистические, но и прагматические соображения.

Табу можно подразделить на два класса: 1) сохраня­ющие и 2) разрушающие. Цель первых - гарантировать и обезопасить, цель вторых - искоренять и подавлять. Существовали специальные табу для женщин, прямо направленные против них как источника зла и опаснос­ти для мужчины. Но другая группа табу ограждала жен­щин ото всего, что было связано с риском и опасностью для здоровья. Таким образом, табу действовали селективно, направляя тем самым ход развития цивилизации.

Более точное определение нравов

Теперь можно сформулировать более сложное оп­ределение нравов. Это способ делать нечто, что в насто­ящее время служит удовлетворению человеческих по­требностей в обществе вкупе с представлениями, веро­ваниями, кодами и стандартами жизненного благополу­чия, которые порождены таким способно, генетически связаны с ним. Нравы выражают специфический тип характера (этоса) общества, либо исторического периода. Они определяют стиль мышления во всех сферах, возвращают людей из мира абстракций в мир действий. Они предваряют любые акты мышления и рефлексии, служат регуляторами политического, социального и ре­лигиозного поведения индивидов. Лишь после того как человек бессознательно подчинился тому или иному нра­ву, он осознает, после определенных размышлений, что именно с ним произошло. Они не зависят от субъектив­ного произвола и желаний отдельного человека, но вме­сте с тем не являются чем-то таким, что напоминает дей­ствие природных законов.

Ритуал

Ритуалом называется процесс, благодаря которому нравы устанавливаются в обществе и получают свое раз­витие. Ритуал настолько чужд нашим нравам, что часто мы отказываем ему в каком-либо влиянии или власти. А в примитивном обществе он между прочим являлся гос­подствующей, самой массовой формой человеческой активности. Первобытная религия - целиком вопрос ритуала. Ритуал - законченная форма тренировки и от­репетированных навыков, которые произошли от такой тренировки. Действия, освященные авторитетом, повто­ряются механически без вмешательства рассудка в ос­мысление того, что есть ритуал. Младенцы, воспитан­ные в лоне ритуала, никогда в жизни уже не могут изба­виться от него. Гальтон вспоминал, какое сильное впе­чатление произвела на него чисто ритуальная идея Ма­гомета о том, что левая рука важнее правой в религиоз­ном плане. Он не мог забыть ее до старости. Мы видим огромное влияние ритуала в воспитании человеку хоро­ших манер, ухаживании и сватовстве, проявлении веж­ливости и учтивости как, впрочем, и во всех других фор­мах предписанного поведения.

Этикет есть социальный ритуал. Ритуал непросто вплести в ткань обыденного поведения, так как он бази­руется на детально прописанных правилах и их пункту­альном соблюдении. Ритуал не терпит отклонений и на­рушений. Чем строже дисциплина, тем сильнее власть ритуала над нашими действиями и характером. Дресси­ровка животных и обучение детей основаны на строгом выполнении одного и того же, рутине и однообразном повторении. Здесь нет места нерегулярности. Ритуал связан с символами, словами, жестами и знаками. Риту­ал укрепляется ритмическими действиями, лучше всего, музыкой. Смена дня и ночи формируют у человека рит­мику активности и покоя, труда и досуга. В нее вовлече­ны огромные массы людей, которым ритмичность и ритуал помогают успешнее бороться за существование. Ритуал воплощает идеи целесообразности, полезности и благополучия. Правда, со временем он вырождается в нечто поверхностное, а его смысл теряется вовсе, либо перестает осознаваться. Такое можно сказать о терапев­тической функции ритуала в примитивном обществе, которая сохранилась по сею пору. Движения пациентов направляются правилами обряда, который содержит в себе элементы мистики. Все ритуалы суть церемонии и торжественные действия. Они обладают свойством ста­новиться сакральными.

Ритуал невозможно себе представить без психоло­гического внушения. Оно заложено в нем заранее. Дей­ствие ритуала основано на внушении чувств, но не рас­судочного учения. Ритуал тем сильнее, чем более повер­хностным и лишенным мысли он является. Первобыт­ная религия ритуалистична, но не потому что религия порождает ритуал, а потому что ритуал создает религию. Ритуал это то, что должно делаться, а не то, что должно мыслиться или чувствоваться. Человек всегда может выполнить предписанное действие, но он не всегда ос­мысляет то, что предписано, особенно в детстве. У бра­минов ритуализированы все повседневные действия и профессиональные занятия. Они посвящают ритуалам два часа утром, два часа вечером и час в середине дня.

Ритуальная сторона нравов

Нравы - это социальный ритуал, в котором мы уча­ствуем бессознательно. Такие повседневные проявле­ния, как часы работы, семейная жизнь, сексуальная жизнь, пристойность, путешествия, каникулы, образова­ние, посещение библиотеки и другие детали нашей жиз­ни подпадают под категорию такого ритуала. Каждый поступает так, как поступает всегда. Все множество ри­туалов приучают нас к дисциплине, поддерживают в нас рутинные навыки и действия. Если бы перед каждым обыденным действием мы задумывались бы, строили его рациональную модель, груз социальной жизни был бы для нас невыносимо тяжел. 

Сокращенный перевод по: Sumner W.G. Folkways and Mores // A Workbook and Reader in Sociology /Ed. by L.F.Bouvier. Berkeley, California, 1970. P. 66-73.